Поднявшись с койки, осторожно дошел до окна и выглянул на улицу. Комната, оказалась на первом этаже, и окно выходило на заднюю часть здания, бывшей школы, к которой мы временно проживали. По большому счету, меня здесь ничего больше не держало. Достаточно было распахнуть окно, выбросить рюкзак, спрыгнуть вслед за ним, и можно было спокойно уходить. Куда именно идти, вопросов не возникало. В Гундаран дорога точно закрыта. Первый же мент увидевший мою побитую физиономию, и кровоподтеки на теле, задержит меня. Что произойдет дальше, непредсказуемо. Но скорее всего, подлечив, меня вернут обратно, при этом найдут железные оправдания с доказательством, что либо я упал с лестницы, либо что-то подобное. Когда об этом будут твердить пятьдесят рыл против одного меня, поверят, скорее всего, не мне. Но даже если мне, это мало, что изменит.
Поэтому, вернут обратно. Что меня ожидает здесь, думаю, не стоит даже об этом думать. Все было сказано пять минут назад. И вряд ли, что-то изменится. Поэтому имеется лишь одна дорога — в горы. В принципе от берега водохранилища и до Таджикистана, всего на всего двадцать километров, причем по не самым высоким горам. Лишь ближе к границе, придется взобраться на достаточно пологий склон хребта, по верхней части которого и проложена, условная граница, между республиками. Условная потому, что СССР, сейчас един, а эти границы всего лишь отметка на карте, как сейчас говорят объединяющая республики, а не разделяющая их.
С одной стороны, это разумеется так, а с другой, вряд ли, кто-то решит искать меня с той стороны. Просто прямая линия, неплохо смотрится на карте. На деле, учитывая подъемы и спуски, пусть не самых крутых гор, расстояние увеличится как бы, не вдвое. И потом, учитывая, что там практически нет ни единого селения, идти туда, неимоверная глупость. Вряд ли кто-то решит, что пятнадцатилетний пацан, впервые появившийся здесь, отправится по тому маршруту. Наиболее вероятен будет как раз Гундаран, который находится в десятке километров, Кайнар, ли Таджик-кишлак чуть дальше. К тому же имея при себе не так уж и много денег, вполне можно сесть на автобус и добраться до Ташкента. Если повернуть на восток, то в итоге упрешься в очень длинную автомобильную дорогу, которая в итоге приведет тебя в Кушкадарью. Правда большей частью тебе придется карабкаться вверх. Да и что делать в Кумкургане, уроженцу Ташкента? Но даже, если решат, что я могу податься туда, путь все равно один, через Гундаран.
А вот, если я доберусь до границы с Таджикистаном, все будет гораздо интереснее. Дело в том, что спустившись с горы, я попаду в небольшое селение Каллоиаул или, если несколько собьюсь с дороги Милунниабат. Но в любом случае и в первом и во втором селении есть автобусный маршрут Через Ходжанд, Гульбахор, Тайши-Базар в Ташкент. Это получится не хилый круг, но уж точно с этой стороны, меня никто ждать не станет. Добравшись до Ташкента, мне придется все же заглянуть в интернат, хотя бы потому, что там находится мое личное дело со свидетельством о восьмилетнем образовании, которое забрали из моей школы, и передали туда. Но сейчас это сделать проще, хотя бы потому, что воспитанники находятся в летних лагерях. Поэтому там и требуется то, всего лишь взломать входную дверь, или перепилить оконную решетку. Так даже проще. Кроме того, нужно будет добраться до чердака моего дома, и изъять шкатулку из тайника. А после…
После все будет гораздо проще. Как-то еще несколько месяцев назад, видел объявление, говорящее о том, что Бухарский метеорологический техникум объявляет о наборе студентов на базе восьми классов. Вполне можно будет отправиться туда. Это обеспечит меня жильем на время учебы, и я окажусь довольно далеко от Ташкента, и считай до призыва, меня никто не отыщет. Тем более, ни у кого не возникнет ненужных вопросов, просто потому, что этот техникум всего один на республику, а профессия, довольно востребованная. Следовательно я получу и крышу над головой и какое-то образование. В общем, подобный расклад меня, вполне устраивает. Дело, за немногим, добраться до Таджикской границы. Больше никаких сомнений в выборе пути не возникло.
Подхватив свой рюкзак, я подошел к окну, и убедившись, что на заднем дворе не наблюдается никого постороннего открыл шпингалет, и открыв створку рамы, выбросил за окно свою ношу. И только собирался шмыгнуть туда сам, как дверь в кладовую открылась, и в нее вошел мой главный недруг, Бахтияр.
— Во, как! — воскликнул он, закрывая дверь на ключ, за собою. — А наш сучёнок, оказывается уже оклемался, и даже куда-то намылился. Что это вдруг? Не понравилось наше гостеприимство? А как малышей наших травить, так это нормально? Нет уж дружок, отсюда тебе только один выход, сук по толще, и веревка понадежнее. Хотя есть вариант и попроще, камень на шею и в воду. Тоже подойдет. Так что завязывай с побегом, никто тебя отсюда не выпустит.
Говоря все это, он подошел ко мне, и схватив за плечо, резко дернул на себя, из-за чего, я итак, еле стоящий на ногах, просто улетел в другой конец, не такой уж и большой комнаты, вдобавок ко всему, врезавшись в сложенные в углу садовые инструменты, и опрокинув все их на себя.
— Давай вставай, не хер тут рассиживаться. Найдем тебе местечко по приличнее, раз ты не желаешь тут находиться. — Произнес мой противник, делая пару шагов в мою сторону.
Понимая, что так или иначе меня все равно поднимут, я и сам уже уперевшись руками о пол, пытался подняться на ноги. Но едва занял относительно устойчивое положение, новый удар отправил меня в соседний угол. И вновь на меня посыпались какие-то лопаты, грабли, и что-то еще.
— Ладно, вставай, больше бить не стану. И даже расскажу, что ждет тебя дальше. Я сегодня добрый. — Произнес, Бахтияр встав напротив меня.
Потом, увидев, что я пусть с трудом, но поднимаюсь с пола, развернулся ища что-то глазами, и похоже решил присесть на койку, на которой я еще недавно лежал. Поднявшись на ноги оперся рукой о древко оставшихся стоять у стенки вил, я уже совсем не осознавая своих действий, потому что голова, после недавнего избиения и двух падений произошедших только что уже ничего не соображала, перехватил вилы второй рукой и взревев из последних сил, бросился на своего обидчика. Бахтияр, похоже совсем от меня этого не ожидал, и это изумление ясно читалось на его противной роже. Загнав острия вил, в его тело, я резко выдернул их из него, и чуть изменив угол атаки, вновь всадил их в тело пионервожатого. С трудом стоя на ногах после недавнего избиения и двух ударов заставивших меня летать по комнате, я чисто на злости и адреналине, всаживал раз за разом, в своего противника острия вил, еле удерживаясь на ногах и практически не соображая что делаю. В моей голове визжала только одна мысль: — «Так его, еще! Еще! А теперь повыше!За все, за маму, за отца, за его идиотские желания!»
Бахтияр упал уже после нескольких ударов. Судя по выпученным глазам и широко раскрытому рту, он похоже пытался закричать от боли, но мои удары безостановочно продолжавшиеся еще некоторое время, просто не давали ему это сделать. Воткнув в его тушку вилы, еще несколько раз, я наконец остановился, и с изумлением посмотрел на труп Бахтияра, который дернувшись несколько раз затих. С роду не ожидал от себя, что смогу убить человека, но оказалось, что это не так уж и сложно. Посмотрев на содеянное мною, облегченно вздохнул. Почему-то из головы ушли все еще недавно обитавшие там тревоги, и проблемы. Спокойно обойдя вокруг лежащего на полу бывшего человека, присел возле него на корточки, и как-то отстранено произнес.
— Закурить-то дашь, сиротка? А впрочем, куда ты на хрен денешься с подводной лодки.
После чего вполне спокойно достал у него из нагрудного пачку «БТ», коробку спичек. К моему немалому удивлению, там же оказались свернутые пополам, несколько денежных купюр. Когда я наносил удары вилами, то попадал в основном в брюшину и печень, лишь однажды попав в нижнюю часть груди, поэтому не достал до нагрудного кармана, где лежали сигареты, и на них не попало ни капли крови, как впрочем и на меня, хотя под трупом сейчас была целая лужа. После чего, так же спокойно достал из пачки сигарету, закурил ее, и отойдя пару шагов назад присел, на краешек койки. Сделав пару затяжек, посмотрел на находящуюся у меня в руке пачку и произнес.
